Соседи

Его разбудил детский визг. В этом доме всегда были тонкие стены, но когда в соседней квартире жила тихая старушка Мария Васильевна, это не было проблемой. Правда старушка была глуховатой и на большой громкости смотрела телевизор, но Алексей Петрович, или просто Петрович, как давно его уже звали все знакомые, как раз на время дневных сериалов уходил гулять. А по вечерам она ложилась спать засветло – экономила электричество.

Но недавно Мария Васильевна умерла, и теперь в ее квартире жили Эти, как про себя называл их Петрович. Эти –молодая семья с тремя детьми, которые с утра до вечера бегали, шумели, кричали, стучали чем-то в стенку. И даже ночью от них не было покоя. Потому, что ночам они изволили плакать. Петрович периодически ходил к соседям, пытаясь призвать их к порядку, но толку от этих походов было мало. Соседка бессмысленно хлопала глазами, а на руках у нее всегда сидел кто-нибудь из детей:

- Извините, просто у Васеньки зубки режутся – лопотала она. – Вот он и плачет. Или:
- Извините, просто Машенька о стол ударилась, он скоро успокоиться – или:
- Извините, дети расшалились, не могу их успокоить

Или просто кивала головой, и бессмысленно повторяла:
- Извините, извините, мы постараемся потише…

Но тише не становилось, а если и становилось, то не надолго. Петровича это злило, хотелось тишины и покоя. Но на более решительные действия духу не хватало. Ну в самом деле , не писать же жалобы в ЖЭК, как советовали знакомые старики. Дети все-таки.

У Петровича и у самого были внуки. И дети были: сын и дочь. Только сын с семьей жил в Тюмени, а дочь уехала в Чехию работать, там вышла замуж и осталась навсегда. Внуков он видел только на фотографиях. Он и детей-то своих уже лет 5 как не видел. Навещать своего отца они не торопились, а сам Петрович к ним и не рвался, да собственно его и не приглашали.

С годами Петрович убедил себя, что жить в одиночестве ему нравится намного больше: тишина, покой. Сам себе хозяин. Только иногда закрадывалась мысль, что это не он сам себе хозяин, а просто он никому не нужен. Но обычно от этих мыслей удавалось быстро избавиться. Пока за стенкой поселились Эти.

…
Проводив мужа на работу, Ольга села пить кофе. Утро – это было единственное время, когда она была предоставлена самой себе хотя бы полчаса. А если везло и дети спали подольше, то и час, а иногда даже полтора.

Первым всегда просыпался Васька, его назвали в честь Володиного отца хотя Ольга и сопротивлялась, утверждая, что это какое-то кошачье имя, но муж настаивал и Ольга пришлось уступить.

Сейчас она уже привыкла: ну Васька, так Васька. И даже когда особо любопытные интересовались:
- А зачем вы дали сыну такое имя, оно же кошачье?
Бросалась на защиту:
- Василий – красивое благородное имя, а кошек, как только не называют.
Со временем недоумевающих стало меньше, тем более что появилась мода на старые русские имена, и на детских площадках постоянно звучало: Вася, Дуня, Федя, Ваня, Данила.

Васька проснулся как по расписанию, ровно через полчаса, Ольга только убрала чистую чашку в сушилку. Васька сразу закричал, требуя есть. Начался обычный день. Ольга подхватила сына на руки, и сразу же сунула в рот бутылочку, чтобы он своим криком не разбудил остальных детей и не потревожил соседа за стенкой.
За полгода, что они жили в этой квартире, сосед приходил к ним уже раз 20 или 30. Требовал тишины. Он не ругался, не кричал, но смотрел с такой скорбью и печалью, что Ольге становилось неудобно, она долго и многословно извинялась, после ухода пыталась успокоить расшалившихся детей, но их хватало максимум минут на 20 тишины, а потом они снова начинали носиться по квартире.

Васька же, которого старшие не брали в свои игры, злился и начинал горько и громко рыдать. И так каждый день, старшие бегают по дому играя, то в индейцев, то в прятки, то в покемонов, Васька возмущенно орет. Ольга могла понять, почему соседу это не нравится. Но поделать ничего не могла. Дети замолкали только когда ели, спали или смотрели мультики.
…
Сегодня был день рождения его жены. Хоть она и умерла почти 10 лет назад, Петрович каждый год отмечал ее день рождения. Покупал цветы, ее любимые конфеты «Раковые шейки» и ехал к ней. Он никогда не произносил даже про себя «на кладбище». Говорил просто: надо съездить навестить Люсеньку.

Ехать надо было далеко, сначала на метро до Южной, потом еще на автобусе. На одну дорогу только уходило 3 часа, а ведь еще с Люсенькой надо было поговорить. Правда в последнее время тем для разговора становилось все меньше и меньше. Не богата на интересные события жизнь старики. Ну в самом деле, не рассказывать же жене о том что ешь и как спишь? Правда вот за стенкой новые соседи поселились … но жаловаться Люсеньке на них в такой день не хотелось.

Дети за стенкой снова кричали, мешая сосредоточиться. Судя по звукам, сегодня они не просто играли в индейцев, а катали по квартире какую-то тележку. Неужели они никогда не устают?

…
У старшего Стаса на прошлой неделе был день рождения. Ему подарили самокат, которым он бредил уже несколько месяцев. Правда ограничиться подарком только имениннику, как всегда не удалось, пришлось купить самокат и Машке.

Теперь игры в индейцев и покемонов были забыты. Целыми днями старшие носились на перегонки по коридору, визжа от восторга. Попытка отобрать у них новые игрушки до весны вызывала такой громкий дружный плач, что Ольга махнула рукой и с ужасом ждала прихода соседа.

Если бы он кричал или ругался, было бы, наверное, не так неловко, но он только укоризненно смотрел и просил быть потише. Когда он приходил, то никогда не представлялся, а спросить самой как его зовут, было как-то неудобно. Ольга догадывалась, что он одинокий – жил один, и его никто никогда не навещал. Иногда она видела его гуляющим с такими же стариками в сквере возле дома.
- Аааааа – заплакала вдруг Машка.

Оля выбежала в коридор. Дочка сидела на полу, потирала коленку и хныкала.
- Больно? – участливо спросила Оля.
- Ага, - Машка кивнула, а по щекам скатились две крупные слезинки.
- ну-ну, не плачь! – Ольга потрепала дочку по волосам, - давай я подую, и все пройдет.
Она осмотрела коленку. Коленка была целая, даже царапинки не было, видимо ушиблась. Она легонько погладила машкину ножку, а потом осторожно подула:
- У собачки заболи, у кошки заболи, а у Машеньки пройди – заговорила она известное детское заклинание. – Ну, как, не болит уже?
- Болит… чуть-чуть – Машку уже улыбалась. – давай еще раз.
- давай. У рыбки заболи, у белки заболи – начала придумывать Ольга на ходу.
- У зайки, у зайки – подсказал с другого конца коридора Стас.
- Да, и у зайки заболи, у Машеньки нашей пройди. – Оля еще раз подула на коленку. – Ну, как? Не болит?
- Неа - Машка уже радостно улыбалась.
- Ну что мальчики-девочки, может, хватит кататься? Уберем самокаты до весны?
- Нет!!!!!!! – дружно заорали дети, а Васька с испуга заплакал в своем манеже.
- Что и требовалось доказать – пробормотала Ольга – тогда чур не жаловаться, если упадете.
Дети в ответ согласно закивали.

…
«Опять орут» - раздраженно подумал Петрович. Он только, что вернулся от Люсеньки и собрался пообедать со шкаликом водки, когда дети заголосили. Можно было даже разобрать, как они дружно в один голос кричали «Нет».

- Ну ни какого покоя нет. Что же это делается? – пробормотал Петрович. И уже было собрался пойти к соседям, чтобы попросить тишины. Но у двери остановился. Не хотелось портить праздник. Все-таки Люсин день рождения.
Он вспомнил, как они познакомились. Это было в 52-ом году. Однокурсник затащил его на вечер в медучилище. Сказал, что там учатся самые очаровательные девушки. И не обманул.

Люсю он приметил сразу. Она стояла с подружками у стенки и над чем-то весело смеялась. Петрович совсем не умел танцевать, но, набравшись смелости, пригласил ее на вальс. Она не стала высмеивать его за неуклюжесть, а пообещала обязательное научить его танцевать. И сдержала свое обещание.
На свадьбе он уже вальсировал вполне сносно. Потом, когда дети выросли они даже ходили в парк на танцплощадку, где кружились в танце вместе с такими же пожилыми парами. Им тогда казалось, что танцуя они возвращают молодость. А потом Люсенька заболела…

… Поток воспоминаний прервал крик в соседней квартире:
- Вася!!!! Васенька!
Сразу же заголосили дети.
- Да что же это такое?? - в сердцах сказал Петрович и направился к соседям.
….
Отобрать самокаты у детей удалось только в обмен на мультики. Тишина. Полчаса пока дети смотрят мультики можно спокойно заняться своими делами. Оля как раз закладывала новую порцию стирки в машинку, когда в кухню вбежал Стас:

- Мама! Мама! Там Васька!!!
- Что Вася? Из кроватки вылезает? - несколько попыток она уже пресекала, но Васька был такой шустрый, что она все время боялась недоглядеть за ним.

- Нет. Он дышит странно – Стас изобразил, как дышит Вася. Получалось, что тяжело и с хрипами.
Оля бросилась в комнату. Запричитала:
- Вася! Васенька! - А Васенька тяжело дышал и на глазах синел. Оля схватила его на руки и заметалась в панике по квартире. Дети, увидев ее в таком состоянии дружно заголосили. Прервал это шум звонок в дверь.

На пороге стоял сосед. Сразу оценив положение, он крикнул Оле:
- Закутай потеплее и к окну, пусть продышится. Я пока скорую вызову.
Оля бросилась к окну, на ходу кутая ребенка в одеяло. Через некоторое время сын начал дышать спокойнее, сквозь плач детей она услышала, как сосед называл адрес, вызывая скорую.
Врачи приехали через 40 минут.
- Ложный круп. В больницу надо. Давайте, мамочка, собирайтесь! – сказала врач
- Я не могу. Мне детей не с кем оставить.
- Ну что же вы мамочка, а дедушка? – кивнула врач на соседа. Только сейчас Оля заметила, что сосед до сих пор не ушел.

- Это не дедушка… А мужу я дозвониться не могу… - Оля всхлипнула, она и правда несколько раз набирала телефон мужа, но тот не отвечал.
- Езжай Оля, - сказал сосед. – я посижу с детьми. Муж-то скоро придет?
- В семь…
- Вот и езжай. А я посижу. Не беспокойся. Я сам двоих вырастил. Справлюсь. Да и муж твой придет скоро.

В машине скорой помощи Ольга смогла наконец дозвониться мужу. Рассказала ему, что произошло. Муж пообещал немедленно ехать домой.
- А как его зовут-то? – спросил он про соседа.
- Не знаю…. – растерянно сказала Ольга. В панике она и правда забыла спросить его имя.
…
Притихшие дети сидели напротив Петровича на диване и испуганно таращились на него. Чем их занять он не знал. Хоть он и сказал соседке, что вырастил своих двоих, но было это так давно, что он уже и забыл, как с детьми разговаривать надо.
- Меня зовут Алексей Петрович, можно просто дядя Леша – сказал он.
- Меня Стасом зовут, а ее – Маша – сказал мальчик кивнув в сторону сестры.
- Ну что ж Маша и Стас, будем знакомы!
- А мама надолго уехала? – спросил Стас.
- Не знаю. Это как врачи скажут. Может на денек, может на два. Но все будет в порядке. У моего сына, когда был маленький, тоже такое было. Но он быстро поправился и сейчас у него своих детей двое.

Дети сидели на диване как два нахохлившихся воробушка.
- Ну что же вы? Может, поиграем во что-нибудь? – оба отрицательно покачали головой.
- Может кушать хотите? - Снова нет.
Чем еще занять детей Петрович не знал. И вдруг вспомнил, как когда-то своему сыну показывал карточные фокусы, а тот смотрел их с открытым ртом и требовал еще.
- А карты есть? – спросил он Стаса.
- Есть.
- Отлично, принесешь?

Петрович уже пятнадцатый раз доставал карты то из-за уха Стаса, то из волос Маши. Но дети радовались и смеялись, и остановиться, чтобы передохнуть Петровичу не хватало духа.

Никто и не заметил, как скрипнула дверь.
- Ну, где мои маленькие? – раздался из коридора мужской голос.
- Папа! Папа приехал – закричал Стас, и они с сестрой на перегонки кинулись в коридор. Петрович вышел следом!
- Здравствуйте! Я отец этих сорванцов. Они еще вас не замучили? – мужчина улыбнулся. – Владимир – сказал он и протянул руку.
- Алексей Петрович! – ответил старик на пожатие. – совсем не замучили. Очень славные дети! – сказал Петрович и с удивлением понял, что ни капли не устал. И мог бы показывать фокусы еще часок другой.

- Спасибо вам большое Алексей Петрович. Мне жена сказала, что вы ей очень помогли, и если бы не вы, она бы не справилась.
- Да что вы. – Петрович смутился – я всего лишь вызвал скорую помощь. А сидеть с детишками мне даже понравилось.

Несколько дней из соседской квартиры не доносилось ни звука. Просыпаться и засыпать было как-то непривычно. Петрович даже начал беспокоиться, что больше никогда не услышит своих соседей. Оказалось, что тишина делает одиночество острее.

На четвертый день в его квартире раздался звонок в дверь. На пороге стояла соседка с детьми и большим тортом:
- Алексей Петрович! Это вам! – сказала она, протягивая торт. - Спасибо вам огромное за помощь
- Да что вы, да не стоило – смутился Петрович.
- Возьмите торт, это самое меньшее, чем мы можем вас отблагодарить. Да дети?

Дети закивали головами. А Стас, пошарив в кармане шорт, извлек из него колоду карт.
- Дядя Леша, а покажите еще раз фокус! – попросил он.
- Ах, ты негодник – всплеснула руками Ольга, - я же тебе не разрешила брать карты, Алексей Петрович наверняка занят, ему не до фокусов.
- Ну что вы, что вы – улыбнулся Петрович – мне совсем не трудно. А если мама разрешит – он подмигнул Стасу. – то не только покажу, но и научу. Хочешь?

© Copyright: Юлия Данилова, 2006